Матрос, поднимавший флаг, был назван Ку Цветного Флага, по имени идола одного из алтарей. Человек, куривший трубку, получил имя Лоно Огненного Вулкана. Когда же аборигены увидели шкуру быка, то вообразили, что хаоле (пришельцы) убили легендарную собаку-монстра Ку-Лун, которая пожирала людей.

Спустя некоторое время, Кук  с частью команды решил сойти на берег и вскоре уже ходил безоружным среди гавайцев приветствовавших его как самого высокого вождя и падавших ниц при его приближении, предлагая в подарок пищу, циновки и капа (материал из коры деревьев).

Кахуна (т.е. шаман) пребывал в неуверенности: отнести ли белых пришельцев к богам или к простым смертным. В конце концов, шаман, будучи человеком весьма умным и опытным, устроил морякам простую проверку: предложил женщин. Если англичане согласятся, то они явно не боги, а простые смертные. Англичане, естественно, провалили экзамен, но многие гавайцы по-прежнему сомневались, продолжая осыпать англичан всевозможными дарами. На кораблях постоянно находилось множество женщин.

Поскольку чужестранцы обильно загружали суда продовольствием, аборигены полагали, что те покинули свою страну из-за голода. Они вежливо намекали морякам, что пора и честь знать, и что они смогут посетить острова во время следующего урожая, когда снова будет много еды. Многих насторожил рассказ женщины, чаcто посещавшей корабли. Когда она лежала с матросом, ее ногти вонзились ему в спину так, что он закричал от боли. Гавайцы верили, что боги не ложатся со смертными женщинами, и тем более, не знают боли.

4 февраля 1779 года, через четыре недели после вхождения кораблей в залив Кеалакекуа, Кук приказал поднять якорь. Гавайцы с удовлетворением наблюдали за уходом англичан. Однако в первую же ночь корабли попали в шторм и передняя мачта «Резолюшн» дала трещину. Нужно было возвращаться. Кук знал лишь одну удобную бухту неподалеку — Кеалакекуа - и потратил семь недель для того, чтобы ее найти. Теперь у него не было выбора, как только идти назад в ту же бухту.

Первоначальная теплота отношений понемногу растаяла. В одном случае дело чуть не дошло до стычки, когда вожди приказали гавайцам не помогать команде, сошедшей на берег за водой. Шестерым матросам, охранявшим работы на берегу, было приказано зарядить ружья пулями вместо дроби.

Кук и его доверенный офицер Джеймс Кинг высадились на берег, чтобы уладить спор из-за воды между командой и островитянами. Едва они успели решить спорный вопрос, как услыхали звук мушкетного огня по направлению корабля «Дискавери». От корабля в сторону берега неслось каноэ. Сидящие в нем гавайцы яростно гребли веслами. Очевидно, они что-то украли и пытались скрыться. Кук, Кинг и один матрос побежали наперерез по берегу через камни и песок в надежде перехватить воров, но опоздали, и потому бросились вдогонку вглубь острова.

Они продолжали преследование на протяжении трех миль пока не осознали, что гавайцы, у которых они спрашивали направление, намеренно вводили их в заблуждение. Когда преследователи, усталые и взъерошенные, вернулись на берег, то узнали, что боцман захватил каноэ воров. Как оказалось, лодка принадлежала другу англичан  - вождю Палеа, который потребовал свое каноэ назад. Во время переговоров вождя ударили веслом по голове. Гавайцы бросились на англичан, но были остановлены ружейным огнем. К счастью, Палеа восстановил порядок, и соперники расстались как друзья.

На рассвете следующего дня британцы обнаружили, что шлюпка, привязанная к бую в дюжине ярдов от Дискавери, исчезла. Гавайцам удалось украсть ее прямо из-под носа вахтенного матроса. В шесть часов капитан Чарльз Клерк, который командовал Дискавери, отправился на «Резолюшн», чтобы доложить о случившемся. Кук был вне себя от ярости. Эта шлюпка была лучшей из тех, что были на борту. Он приказал блокировать бухту так, чтобы ни одно каноэ не могло из нее выйти. После чего взял двустволку и в сопровождении девяти морских пехотинцев лейтенанта Филлипса  отправился на новые переговоры.

Задачей Кука было встретиться с королем Каланиопуу. Он собирался использовать план, который никогда не подводил его при подобных обстоятельствах в других частях океана: пригласить Каланиопуу на борт и удерживать его в заложниках до тех пор, пока его подданные не вернут лодку.

В семь часов утра Джеймс Кук и его матросы спрыгнули со шлюпок в воду прибоя и по черным базальтовым пластам лавы, сходившим в океан, выбрались на берег. Две шлюпки остались ждать у берега. Дом Каланиопуу стоял примерно в тридцати ярдах от них. Как оказалось, король ничего не знал о лодке, но Кук все равно решил привести свой план в действие и пригласил короля провести день на борту корабля.

Каланиопуу с удовольствием согласился, однако, пока король говорил с Куком, у «королевского» дома собралась большая толпа. Через некоторое время оба вышли из дома и направились сквозь толпу к берегу. Однако жены короля и некоторые из вождей не хотели, чтобы стареющий Каланиопуу шел на корабль, и всячески пытались его остановить. В конце концов, им удалось усадить короля на землю у самой кромки воды.

Лейтенант Филлипс спросил разрешения у Кука поставить своих людей с мушкетами в линию у берега так, чтобы перед ними была линия огня, и никто не смог подойти сзади. Кук разрешение дал. В это время над заливом разнеслось эхо выстрелов с корабля. Гавайцы заметно встревожились.

Кук уже понял, что привести короля на корабль не удастся. Он поднялся и один пошел к лодке. В этот момент в возбужденную толпу вбежал гавайец и прокричал, что англичане убили высокого вождя, когда тот пытался выйти из бухты на своем каноэ.

Это было объявлением войны. Женщины и дети тут же исчезли. Мужчины надели защитные плетеные маты, в руках у них появились копья, кинжалы, камни и дубинки. Один из воинов приблизился к Куку и замахнулся на него кинжалом. Кук взвел курок и выстрелил. Пуля малого калибра застряла в защитной накидке воина. Тот триумфально обернулся к соплеменникам показать, что цел и невредим. Теперь даже самые робкие решили напасть на человека, которого они считали богом. По оценке одного из англичан, в то утро на берегу собралось до 30 тысяч вооруженных гавайцев.

Кук отступил к самой кромке воды. Рядом с ним находился лейтенант Филлипс. Еще один воин с кинжалом напал на Кука. Кук поспешно выстрелил, но промахнулся и убил другого рядом стоявшего гавайца. Ударом приклада Филлипс сбил с ног одного нападавшего и застрелил другого. К этому моменту пехотинцы выстроились в линию на берегу и дали залп по толпе. Экипаж в лодках также открыл огонь. Кук зашел по колено в воду и повернулся, чтобы подозвать лодки и приказать прекратить огонь. В этот момент на его голову обрушился сокрушительный удар деревянной дубинки. Когда он падал, другой воин нанес ему удар кинжалом в спину. Через час после того как сошел на берег, Кук был мертв.

Вот как описывал лейтенант Кинг момент смерти Кука: «Увидев, что Кук упал, гавайцы издали победоносный вопль. Тело его тут же втащили на берег, и окружавшая его толпа, жадно выхватывая кинжал друг у друга, принялась наносить ему множество ран, так как каждый хотел принять участие в его уничтожении».

Матросы на борту «Резолюшн» видели схватку на берегу и открыли огонь из пушки по гавайцам. Спустя короткое время на берегу никого не осталось. Гавайцы унесли с собой тела погибших. Ночью часовые услыхали осторожный звук весел около борта «Резолюшн» и выстрелили в темноту. Они едва не попали в двух гавайцев, которые попросили разрешения взойти на борт. В руках они несли небольшой сверток, завернутый в тапа  - дубленую ткань из коры деревьев. Аборигены торжественно развернули тапа и при колеблющемся свете фонаря англичане с ужасом разглядели окровавленное мясо, которое очевидно было срезано с тела их капитана.

Англичане пришли в ужас, некоторые стали подозревать в гавайцах каннибалов. И все же, с останками Кука обошлись так, как поступали с телами самых высоких вождей. По традиции, гавайцы отделяли плоть от костей высоко почитаемых людей. Затем кости связывали вместе и тайно хоронили, чтобы никто не смог надругаться над ними. Если покойный был объектом большой привязанности и уважения, то кости могли хранить некоторое время у себя дома. Так как Кук пользовался очень большим уважением, части его тела были поделены между высокими вождями. Его голова досталась королю, а скальп забрал один из вождей. Ужасное обращение было, на самом деле, высочайшей почестью со стороны гавайцев.

В течение следующих нескольких дней англичане жестоко мстили. Официальный журнал экспедиции не упоминает деталей, но, по всей видимости,  команда вышла из-под контроля офицеров и погрузилась в оргию кровопролития и уничтожения. Во время одного эпизода, 17 февраля, неизвестное количество гавайцев было убито, а их поселение сожжено. Убийство гавайцев продолжалось несколько дней. Во время очередной такой вылазки отрезанные головы гавайцев насадили на шлюпочные бушприты.

Одним из результатов кровопролития явилось то, что напуганные гавайцы решили вернуть дополнительные останки Кука англичанам. Один из вождей, одетый в церемониальный плащ из красных перьев, вернул кисти рук, череп, предплечья и кости ног капитана.